Озеро Фиар - Страница 36

— В общем, я больше не важная шишка, — подвел итог Айвен. — Наши с тобой дети не будут наследниками королевского престола. Ты огорчена, любовь моя?

— Ужасно! — Джемма сморщила носик. — Я тут две недели строю планы, что буду графиней, стану выезжать с тобой на светские приемы, мне будут завидовать все подружки, а ты вот так просто взял и развеял мои мечты! Нехорошо, Айвен МакРуанн! Я-то мечтала о принце на белом коне, а ты всего лишь шотландский лорд из Хайленда.

Она что, серьезно? Но Джемма рассмеялась, и у Айвена отлегло от сердца. Определенно, если он научится понимать женщин, то сойдет с ума. Совершенно непредсказуемые создания.

— Светские приемы я тебе гарантирую, — обнадежил он Джемму, чтобы та не расслаблялась. — То, что я потерял виртуальный шанс когда-нибудь протереть штаны на троне или в непосредственной близости от оного, не отменяет моего потомственного дворянства. И я остаюсь представителем аристократии, а моя жена — то есть ты — будет леди МакРуанн. Как тебе такая перспектива? По-моему, есть чем похвастаться перед подружками! Кстати, о королеве. Елизавету ты увидишь, и весьма близко, на каком-нибудь протокольном мероприятии… Ты же будешь женой дворянина, следовательно, я должен буду тебя представить ко двору. Вернее, я просто обязан это сделать. И уверяю тебя, эта история будет во всех газетах.

— Она и так во всех газетах, — мрачно произнесла Джемма.

— Пока что в неприглядном виде, однако новый поворот дела даст новый толчок газетным сплетням. Отказ от престолонаследия — это тебе не перевернувшийся фургон с овощами, журналисты такую тему не упустят. Радуйся, что сейчас не начало века. Тогда дядю Елизаветы, Эдуарда Восьмого, заставили отречься от престола и выслали из страны на всю жизнь из-за того, что он решил жениться на разведенной американке.

— Всегда мечтала попасть на первую полосу! — съехидничала Джемма. При Айвене было гораздо легче шутить на данную тему. — Пока что нам удалось оттяпать лишь половину колонки светской хроники в «Таймс», но если ты обещаешь мне большее… Вот только из Англии я уезжать не хочу.

— Видишь, я создан, чтобы исполнять твои мечты! — пафосно провозгласил Айвен. — Но уехать придется. В Шотландию.

— Так и знала, что ты захочешь приковать меня к плите. Как я жила без тебя эти две недели? — вздохнула Джемма.

— И действительно, как ты жила?

— Ну… ходила на работу и по магазинам. Встречалась с подругами и с мамой. А еще… Еще мою машину нашли в лесу у Лох Фиар. Вернее, ее останки. Она взорвалась через некоторое время после того, как я отошла от нее. Я этого не помню. Но как подумаю, что могла не очнуться вовремя и не выйти из машины…

Айвен крепко обнял ее: при мысли о том, что он мог потерять Джемму, даже не узнав ее, он испытывал черный ужас.

— Я люблю тебя, Айвен, — прошептала Джемма.

— Я тоже люблю тебя.

И больше не нужно было слов, за них говорили поцелуи и ласки, и не осталось никаких сомнений: да, все правильно, все как надо. Выбор сделан, и о нем никто и никогда не пожалеет.

Спустя три дня Джемма уже не была так в этом уверена.

Она понять не могла, какими путями просачивается информация. Но факт остается фактом: она просочилась, причем стремительно. Айвен еще не сделал официального заявления, когда стало известно, что он отказался от права престолонаследия ради брака с нетитулованной особой. Все то, что парочка хотела оставить для себя или хотя бы обнародовать как можно позже, появилось в газетах в одночасье.

Айвен улаживал дела в Лондоне, в том числе — с DR, и поэтому они с Джеммой много времени проводили вместе. К корпорации въедливые журналисты старались не приближаться. Чья это была заслуга, оставалось только гадать, но, судя по некоторым намекам Миранды, и она, и Эвард приложили к этому руку. Поэтому в офисе Айвена и Джемму не трогали, однако стоило выйти за его пределы, как журналисты не давали ступить и шагу. Они преследовали парочку буквально повсюду. Очки Одри Хэпберн не помогали, фотографии красовались в разделах светской хроники во всех таблоидах.

Джемма и Айвен научились выбирать для ужина маленькие ресторанчики на окраине или заказывали пиццу на дом. Не самая здоровая еда эта пицца, зато умопомрачительно вкусная, и никакие папарацци не мешали ее кушать. Айвен особенно любил «гавайскую», с ананасами. Китайская еда тоже пошла на ура. Впрочем, Айвен хорошо готовил, так что служба доставки продуктов на дом тоже не осталась в накладе. Джемма все припоминала любимому озеро Фиар и кролика. И мелкую-мелкую картошку. Сейчас-то картошку они покупали столичную: чисто вымытую, крупную, уложенную в пластиковый пакет.

Первые пару дней Джемма старалась не обращать внимания на назойливых бульварных писак и фотографов, подкрадывавшихся незаметно и ослеплявших ее вспышками фотоаппаратов. Айвен, привыкший к подобного рода вниманию, улыбался, сыпал шутками и комментариев не давал. Джемму он тоже научил держать язык за зубами, да она и раньше не стремилась общаться с журналистами. Просто эти пронырливые типы могли кого угодно вывести из себя своими ехидными вопросами и подколками, а также наглостью, с которой лезли в чужую частную жизнь. Джемма все понимала, это был их способ заработка, но при чем тут ее личная жизнь — понять не могла.

— Стоит тебе хоть немного дать слабину, — объяснил Джемме Айвен, — и они с тебя не слезут. Если мы не будем поддаваться на провокации и станем вести себя так, как будто вокруг никого нет, рано или поздно им надоест, и они от нас отстанут, переключившись на кого-нибудь другого, менее стойкого. Произойдет нечто более свеженькое, более интересное, и всех журналистов как ветром сдует.